Дело № 33-О13-1СП

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Дело №33-О13-1СП

от 11 февраля 2013 года

председательствующего Магомедова М.М. судей Истоминой Г.Н. и Шмаленюка СИ.

рассмотрела в судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя Кузавка С.Д. и кассационную жалобу

представителя потерпевших [скрыто] на приговор Ленинградского

областного суда с участием присяжных заседателей от 14 ноября 2012 года, которым

Сосков M В

[скрыто] несудимый,

по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ оправдан за непричастностью к совершению преступления, в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ - за отсутствием события преступления.

Органами предварительного следствия Сосков М.В. обвинялся в убийстве

из корыстных побуждений [скрыто] и [скрыто] с целью скрыть

1

другое преступление, а также в тайном похищении имущества потерпевших с причинением значительного ущерба.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным участие Соскова в убийстве супругов [скрыто] и признано недоказанным

событие похищения имущества потерпевших, в связи с чем судом постановлен оправдательный приговор.

Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., выступление прокурора Гуровой В.Ю., поддержавшей доводы кассационного представления об отмене приговора, направлении дела на новое судебное разбирательство, судебная коллегия

установила:

В кассационном представлении государственным обвинителем поставлен вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение. По доводам представления стороной защиты были нарушены требования ст. 335 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, что повлияло на ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы. При допросе свидетелей защитниками выяснялась предпринимательская деятельность убитых супругов [скрыто] и иные вопросы, не относящиеся к предмету доказывания по делу, но которые могли сформировать у присяжных заседателей негативное отношение к [скрыто] и потерпевшему, и может свидетельствовать об

утрате присяжными заседателями объективности при рассмотрении уголовного дела. Также в присутствии присяжных заседателей свидетель М [скрыто] указывал о незаконной деятельности погибших [скрыто], что

они занимались контрабандой сигарет, также свидетелями высказывались предположения о конфликте [скрыто] с другими лицами на рынке

(белорусами), которым якобы потерпевший поджигал автобус.

В нарушение ч.ч. 6, 7 ст. 335 УПК РФ защитники подсудимого в ходе судебного заседания в присутствии присяжных заседателей обсуждали вопросы, не подлежащие доведению до сведения присяжных заседателей, связанные с допустимостью доказательств, способные вызвать у них предубеждение к качеству работы предварительного следствия и государственного обвинения, отрицательно повлиять на их беспристрастность и формирование мнения по делу.

Председательствующий неоднократно предупреждал участников процесса о недопустимости нарушений закона, многократно снимались вопросы, задаваемые стороной защиты допрашиваемым лицам, характеризующих личности обвиняемого и потерпевших, об обстоятельствах,

не имеющих отношения к предъявленному Соскову М.В. обвинению. Однако сторона защиты систематически игнорировала замечания председательствующего, пытаясь увести судебное следствие в сторону от предмета, подлежащего доказыванию по данному делу.

В ходе допроса Соскова М.В. стороной защиты неоднократно выяснялся вопрос об обстоятельствах получения его показаний на предварительном следствии. При этом Сосковым М.В. в присутствии присяжных заседателей, несмотря на предупреждения председательствующего, было сказано, что никаких показаний на предварительном следствии он не давал, показания были получены под давлением. После чего, адвокатом Грачевой E.H. было указано, что в протоколе проверки показаний на месте отсутствуют подписи обвиняемого.

Адвокатом Фирсовым В.В. также задавались вопросы о том, давались ли Сосковым М.В. на предварительном следствии признательные показания, показывал ли Сосков М.В., куда выбросил нож, на которые подсудимый отвечал, что таких показаний не давал, куда выбрасывал нож не показывал.

В прениях сторон, несмотря на неоднократные замечания председательствующего, с целью вызвать предубеждение к качеству работы предварительного следствия и государственного обвинения, дискредитировать представленные ими доказательства - стороной защиты допускались высказывания о незаконном нахождении Соскова М.В. в следственном изоляторе, его задержании. Указывалось, что в полиции, следственном комитете и в прокуратуре Гатчинского района Ленинградской области, которые занимались расследованием этого дела, работали малоопытные следователи. Соскову М.В. запретили на судебном заседании давать показания относительно зачитанных государственным обвинителем показаний на следствии, указывая на нарушения равенства сторон. При этом адвокаты, зная особенности рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, умышленно ввели присяжных в заблуждение. Кроме того, защитниками Соскова М.В., также указывалось, что Сосков М.В. говорил о тех обстоятельствах, о которых ему говорили заинтересованные в исходе дела сотрудники полиции и следственного комитета города Гатчины. Стороной защиты указывалось, что сотни тысяч людей, незаконно репрессированных, в 30-х и 40-х годах были вынуждены себя оговорить и только посмертно получили реабилитацию.

Защитником Грачевой E.H. в прениях также указывалось на недопустимость доказательств, на применение в отношении Соскова недозволенных методов ведения следствия, на то, что показания в протоколе проверки показаний на месте, даны не Сосковым М.В. Было указано, что судебный процесс имел обвинительный уклон, поскольку председательствующим судьей необоснованно отклонены вопросы, которые задавались стороной защиты. Защитник указала и на то, что суд ограничился допросом только свидетелей обвинения, в связи с чем судебное

разбирательство было неполным и необъективным, было нарушено право на защиту в ходе судебного разбирательства. Исследование таких вопросов расценивается автором представления как незаконное воздействие на присяжных заседателей, формирование у них мнения о необъективности суда и нарушении права Соскова на защиту, хотя право оправданного на защиту было обеспечено надлежащим образом.

Учитывая, что показания Соскова М.В., данные им на допросах в ходе предварительного следствия, являлись одним из основных доказательств его вины, упоминание перед присяжными о нарушениях закона при получении этих доказательств, вызвало у них предубеждение в пользу подсудимого, несмотря на разъяснения председательствующего о том, что присяжные не должны принимать эти обстоятельства во внимание при вынесении вердикта.

Считает, что указанные выше действия стороны защиты в силу их систематичности и целенаправленности не могли не оказать незаконного воздействия на присяжных заседателей, что повлияло на беспристрастность присяжных заседателей и вызвало у них предубеждение в отношении показаний Соскова М.В. и свидетелей обвинения, и отразилось на содержании ответов присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

В связи с систематическим нарушением стороной защиты уголовно-процессуального закона, определяющего особенности процедуры судебного разбирательства с участием присяжных заседателей оправдательный приговор, по мнению автора представления, подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

В представлении обращается также внимание на нарушение положений п.2 ч.2 ст.302 УПК РФ, выразившиеся в том, что в резолютивной части приговора нет ссылки на то, что Сосков М.В. оправдан в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Нарушен закон, по мнению автора представления, и при формировании коллегии присяжных заседателей. Государственным обвинителем перед кандидатами в присяжные заседатели был поставлен вопрос: «имеются ли среди них те, кто сам лично или его близкие родственники ранее привлекались к уголовной ответственности?».

Кандидат в присяжные заседатели [скрыто] ранее дважды привлекавшийся к уголовной ответственности за умышленные преступления (10.08.1999г. уголовное дело по ч.1 ст. 157 УК РФ прекращено Тосненским ГОВД Ленинградской области по основаниям, предусмотренным ст.5 п. 4 УПК РСФСР; 25.07.2000г. уголовное дело по ч.1 ст. 157 УК РФ прекращено Тосненским городским судом Ленинградской области по основаниям, предусмотренным ст. 5 п.4 УПК РСФСР), скрыл эту информацию о себе, в связи с чем государственное обвинение было лишено возможности заявить ему мотивированный или немотивированный отвод.

¦

Полагает, что данное нарушение уголовно-процессуального закона при формировании коллегии присяжных заседателей также могло повлиять на содержание ответов присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы.

С учетом допущенных нарушений закона считает, что оправдательный приговор подлежит отмене.

В кассационной жалобе представитель потерпевших [скрыто] и

адвокат Земляницына В.В. также указывает на незаконность состава коллегии присяжных заседателей. Привлечение кандидатов в присяжные заседатели О [скрыто] I

к административной ответственности, могло сформировать субъективное отношение к правоохранительным органам, в силу чего они прямо или косвенно могли быть заинтересованы в исходе рассмотрения дела.

Кандидат в присяжные заседатели Н (не сообщил о

фактах привлечения его к уголовной ответственности, что может заранее свидетельствовать о его предвзятости ко всей системе правоохранительных органов и судебной системе.

В жалобе обращается также внимание на то, что председательствующий в нарушение ч.З ст. 328 УПК РФ не разъяснил присяжным заседателям, что они обязаны правдиво отвечать на задаваемые им вопросы и представлять иную информацию о себе, сообщать о наличии обстоятельств, препятствующих участию в качестве присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела. Сокрытие кандидатами в присяжные заседатели, включенными впоследствии в состав коллегии, информации о себе лишило стороны права на мотивированный или немотивированный отвод, что является основанием отмены приговора.

Кроме того, в нарушение требований ст.ст. 252, 335 УПК РФ, п.20 Постановления Пленума ВС РФ от 22.11.2005 N 23, председательствующим не принято надлежащих мер к исключению возможности формирования предубеждения, необъективного восприятия личностей потерпевших:

погибшего К_и признанного по уголовному делу потерпевшим

его сына - к [скрыто] а также получению в ходе допросов свидетелей защиты положительных характеристик подсудимого.

Стороне защиты была предоставлена возможность выяснения вопросов, связанных с ведением семьей [скрыто] предпринимательской

деятельности, получаемых в месяц доходов от этой деятельности (т. 17 л.дг109,л.д.1П, 112, 151, 157, 162).

При этом в присутствии коллегии присяжных заседателей также исследовались вопросы, касающиеся характеристики личности потерпевших.

26.10.2012 по ходатайству защиты председательствующим были оглашены показания свидетелей [скрыто]

[скрыто]., которые были допрошены по личности погибших и их детей, и не являлись очевидцами совершенных в отношении потерпевших преступлений.

В нарушение п. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались процессуальные и другие вопросы права, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, которые вызвали их предубеждение в отношении подсудимого, потерпевшего и других участников процесса.

Адвокатом Грачевой E.H., при допросе свидетелей [скрыто]

[скрыто] были заданы вопросы о «криминальной деятельности

погибшего [скрыто]», который не был снят, в связи с чем [скрыто]

. был дан ответ о том, что погибший являлся криминальным авторитетом. [скрыто] дала показания о том, что [скрыто] торговали

контрафактными дисками, что [скрыто] всегда говорил, что у них все

схвачено, за все заплачено. Данные показания не были остановлены председательствующим, замечания не сделаны.

Мать подсудимого - [скрыто] показала, что [скрыто] были

состоятельные, потому что простой смертный не сможет себе позволить ездить по нескольку раз за границу и ездить на таких автомобилях. И тем более такое количество автомобилей», а также, что [скрыто] взял у

каких-то лиц 8-ми миллионное дело и в итоге прятался, скрывался за границей» (т. 17. л.д. 175). Данные показания председательствующим остановлены не были, замечания не сделаны.

Она же показала, что следственный эксперимент с подсудимым проводился не вполне объективно по вине следователя (т. 17, л.д. 174).

Не остановлен и подсудимый, заявивший, что свидетель [скрыто] оговаривает его по причине того, что является другом [скрыто] и

потому, что они перевозят сигареты и алкоголь из [скрыто] контрабандой,

замечание ему председательствующим не сделано (т. 17 л.д. 190).

Многократные высказывания допустила сторона защиты подсудимого относительно процедуры сбора и получения доказательств, сделала заявления о применении незаконных методов в процессе предварительного следствия.

Свидетель [скрыто] на вопросы защиты пояснила, что над ее

сыном издевались в следственном комитете, говорили, что и ее тоже «посадят на нары». Лишь после последнего предложения председательствующим сделано замечание.

В ходе прений адвокат Фирсов В.В., заявляя о том, что Сосков оговорил себя на предварительном следствии, привел в качестве примера сотни тысяч людей репрессированных в 30-х и 40-х годах, которые оговаривали себя на следствии и получили посмертно реабилитацию.

Председательствующим данное высказывание о незаконности получения следствием показаний подсудимого, остановлено не было, замечание последовало только после приведения адвокатом дальше исторического примера оправдания расстрелянного по убийствам, совершенным [скрыто]

Далее адвокат Фирсов В.В. в прениях заявил, что в силу сложившихся обстоятельств Сосков М.В. был назначен следственным комитетом «злом», т.е. убийцей, и связал в своей речи это с тем, что «в полиции, следственном комитете, и в прокуратуре Гатчинского района Ленинградской области, которые занимались этими следственными действиями, работали малоопытные следователи (т. 18 л.д. 17).

Однако председательствующим выступление адвоката не остановлено, замечание не сделано.

В ходе прений адвокату Фирсову В.В. председательствующим сделаны многократные замечания, однако высказывания адвоката о неполноте следствия, связанного с предпринимательской деятельностью погибших, об их «контрафактной деятельности», остановлены не были.

Аналогичные нарушения процессуальных норм допущены в прениях защитником - адвокатом Грачевой Е.П., указывавшей, что в суде подсудимый не подтвердил данные им на предварительном следствии показания в связи с тем, что в отношении него применялись недозволенные * методы ведения следствия (т. 18 л.д. 26), процессуальные действия -проверка показаний, осмотр местности проводились не надлежаще, с нарушением их необходимой фиксации. За данные нарушения в ходе прений адвокат Грачева E.H. останавливалась председательствующим 4 раза.

Сторона защиты при обосновании своей позиции в ходе судебных прений неоднократно ссылалась на неисследовавшиеся судом доказательства и оспаривала законность доказательств, признанных судом допустимыми, приводили только положительные данные о личности подсудимого, как человека законопослушного, спокойного, положительно характеризующего,

< при этом неоднократно указывая негативные данные о личности погибшего [скрыто] и признанного потерпевшим [скрыто]

Также, защитники в своей речи допускали юридическую переоценку заключений, оглашенных в судебном заседании экспертиз: судебно-медицинской в части установления временного промежутка причинения погибшим телесных повреждений (т. 18 л.д. 27), возможности причинения этих повреждений обнаруженным ножом (т. 18 л.д. 27). Между тем, ходатайства об исследовании дополнительно данных доказательств защитой в суде не заявлялись, свое несогласие с выводами экспертов

< адвокаты обосновывали своими рассуждениями.

Адвокат Грачева E.H. в прениях заявила о необъективности суда, который «фактически ... ограничился допросом свидетелей обвинения, отклонив вопросы, поставленные свидетелям стороны защиты [скрыто]

[скрыто]. Данные высказывания председательствующим

остановлены не были, замечание не сделано.

Полагает, что эти нарушения могли оказать влияние на содержание ответов, данных присяжными заседателями на поставленные перед ними вопросы, в связи с чем они должны быть признаны существенными процессуальными нарушениями, допущенными при проведении судебного слушания дела с участием присяжных заседателей.

Обращается в жалобе внимание и на нарушения председательствующим требований ст.339 УПК РФ.

При постановке основного вопроса о виновности подсудимого (вопрос № 2), председательствующим не указано о каких конкретно действиях он задается, вопрос задан о доказанности в части причинения потерпевшим описанных в 1-ом вопросе телесных повреждений, а не лишения их жизни. Помимо этого, в данном вопросе № 2 соединены вопросы в части возможности нанесения Сосковым М.В. телесных повреждений сначала [скрыто] затем [скрыто] и мотива совершения этих действий -

наличия или отсутствия у Соскова М. денежного долга перед погибшим.

Полагает, что о доказанности вины и мотива, должно было бы постановлено не менее двух вопросов.

При постановке 5-го вопроса допущена формулировка, которая не соответствует установленным обстоятельствам совершения после убийства [скрыто] кражи их имущества из квартиры, судом указано о том, что

после лишения жизни [скрыто] имущество было «забрано» из квартиры, а

не похищено, что оказало воздействие на присяжных заседателей с учетом того, что присяжные не признали Соскова М.В. виновным в лишении жизни потерпевших.

Считает, что председательствующий не принял всех необходимых мер, для обеспечения порядка в судебном заседании, не отложил слушание уголовного дела, ограничиваясь каждый раз замечаниями в адрес адвоката.

В то же время председательствующий не остановил подсудимого, заявившего о недозволенных методах следствия, и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание данное заявление Соскова М.В. В напутственном слове председательствующий также не напомнил об этом присяжным заседателям, как и о том, что судом не установлено нарушений закона при получении предварительным следствием оглашенных доказательств.